Трансфер для РАН

Добавлено: 2015-01-14, просмотров: 656

Москва. Три года назад на одной инновационной выставке многие обратили внимание на разработку Объединённого института высоких температур РАН – портативный источник тока для зарядки электронных гаджетов на основе алюмоводных генераторов водорода и водородно-воздушных топливных элементов: для тех, кто оказался вдали от розетки с электричеством. На стенде тогда представляли только макетный образец разработки, а о будущих рыночных воплощениях только пожимали плечами.
Прошло время, и популярность приобрели портативные источники тока китайского производства, хотя для их зарядки по-прежнему нужна розетка, да и их мощностей достаточно далеко не для всех гаджетов. А разработка института РАН не пропала даром: сегодня она, претерпев серьёзные изменения во внешнем виде силами коллектива промышленного дизайнера Сергея Смирнова, благодаря финансированию дубнинским наноцентром МИНЦ, Фондом Сколково и одним из фондов РВК превратилась в стартап Handy Power.
В 2014 году «ХэндиПауэр» высоко оценили инвесторы на форуме стартаперов Slush в Финляндии, компания вошла в Топ-50 российских стартапов по версии Russian Startup Rating, а также участвует в одном из проектов по ФЦП «Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса России на 2014–2020 гг.» А случилось всё это потому, что за проект взялась команда Совместного центра трансфера технологий Российской академии наук и РОСНАНО (ЦТТ РАН и РОСНАНО), организованного в 2010 году в то время Президентом РАН Юрием Осиповым и Анатолием Чубайсом, тогдашним генеральным директором Госкорпорации «Роснанотех».
О том, откуда команда ЦТТ знает, «что и где лежит» в Академии наук, о глобальных задачах от технологических лидеров и об успешных отечественных инновационных продуктах - беседа с директором ЦТТ Олегом Чуриловым.
- ЦТТ предполагался как инфраструктура для того, чтобы проекты РАН попадали в «Роснано». Случилось ли желаемое?
– Да. Роснано сейчас активно развивает инфраструктуру для проектов ранних стадий – с помощью Фонда инфраструктурных и образовательных Программ (ФИОП) создана и растёт сеть региональных нанотехнологических центров. Мы помогаем наноцентрам создавать стартапы с научно-исследовательскими институтами Российской Академии наук, ищем для них научно-исследовательские разработки, которые могут стать большими проектами. Мы сориентированы на проекты, которые находятся в самом начале пути. Иногда это НИРы, иногда идеи, иногда проекты с небольшим материальным воплощением, прототипом. Поэтому ОАО «Роснано» и ФИОП – это «материнские» компании, финансирующие нашу деятельность: помогать учёным из их исследовательских разработок делать проекты, технологии и продукты.
- Сами учёные этим не могут заниматься самостоятельно или не должны?
– Скорее не должны. Учёные должны заниматься научными исследованиями. А компетенции бизнесменов, «продажников» приносит в стартапы ЦТТ. У нас в команде, кроме физиков и инженеров, есть экономические географы, инвестиционные менеджеры, маркетологи –мы способны дополнить проекты учёных теми умениями и знаниями, которых им недостаёт для организации бизнеса. Конечно, мы не венчурный фонд, не можем дать денег в проект сами. Зато можем подобрать оптимальные форму и источник финансирования стартапа: когда у тебя нет мешков с деньгами и есть много задач, приходится много работать и коммуницировать со всеми: мы «конструктивно» познакомились со всеми институтами развития – теперь нас знают и в РВК, и в Фонде «Сколково», и в Российском фонде развития промышленности, про наноцентры (их 11) я уже упоминал.
Обычно мы создаём малые инновационные предприятия с институтами РАН, используя 217-ФЗ: институт получает долю в компании, передавая права на результаты интеллектуальной деятельности: изобретения, ноу-хау. Бывает, что мы даём долю и учёным, авторам разработки. Часто они также получают зарплату в этих компаниях.
Для учёных первая мотивация – реализовать что-то для людей, а не положить на полку в виде отчёта, вторая – денег заработать. Мы мечтаем, чтобы наши учёные наконец стали миллионерами, как это происходит на Западе.
- И как вам видится сегодня модель трансфера технологий из российских научных институтов в бизнес?
– Для этого существует два пути – традиционный и правильный. Сперва мы сами пошли традиционным: из науки – в бизнес. Мы обошли более 80 научных институтов РАН и отсмотрели около 400 научно-исследовательских разработок. С большинством коллективов после этого у нас завязались коммуникации, взаимодействия, мы организовали 20 проектных компаний, в которых ЦТТ имеет долю в уставном капитале. Наша модель работы была приблизительно такова: мы смотрели, что можно сделать из разработки, искали технологического партнёра, посевное финансирование, создавали бизнес-план, вступали в кооперацию с сетью нанотехнологических центров РОСНАНО.
В Дубнинском наноцентре «поселились» многие наши проекты, в том числе и HandyPower – портативные источники тока. Если вы в экспедиции в горах или вы разведчик, чтобы подзарядить гаджеты без розетки, вы вставляете картридж в некую коробочку, алюминий реагирует с водой, выделяется водород, на топливном элементе он окисляется, вырабатывается электричество, и ваши гаджеты заряжаются. Мы создавали этот проект с Объединённым институтом высоких температур РАН, привлекли SmirnovDesign для нового форм-фактора устройства, привлекли грант Фонда Бортника (Фонд содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере), сделали компанию резидентом Фонда «Сколково» и наконец «приземлили» проект в Дубне, где он теперь проходит стадию опытно-конструкторских работ. Сейчас мы запускаем много проектов с нанотехнологическими центрами – уже не ищем разработки, которые могут стать проектами, а вместе с наноцентрами задаёмся вопросами: куда развивается индустрия, научно-технический прогресс, что скоро будет востребовано на рынке.
Это и есть второй «правильный» путь: от бизнеса – к науке. Мы пришли к тому, что начали собирать проекты сами и транслировать задачи учёным. Конечно, активного спроса на инновации в России по-прежнему нет, но он формируется, и наш портфель запросов от корпораций потихоньку растёт.
У нас уже есть три успешных проекта, которые родились после того, как к нам пришли люди из бизнеса и сказали: нам нужно повысить конкурентоспособность нашей продукции. Например, производители запорной арматуры для нефтепроводов, которую льют из чугуна и стали, захотели повысить её эксплуатационные характеристики. Поскольку мы примерно знаем, «что и где лежит» в Академии наук, мы обратились к группе учёных, которые делают аустенитную высокоазотистую литейную сталь. В будущем году с их помощью в Воронеже уже начнётся производство изделий из этой стали.
- Какие ещё разработки РАН, прошедшие через ЦТТ, уже можно назвать успешными стартапами?
– Например, ещё один проект Дубнинского наноцентра – инновационные полимерные адгезивы. Этот проект родился в Институте элементоорганических соединений им. Несмеянова РАН, и мы задумывали его как производство стрипов для отбеливания зубов. Проект выиграл конкурс Philips, но более многообещающим стало направление, которое образовалось рядом. Отбеливание перекисью водорода всё-таки разрушает зубы, и, пообщавшись со стоматологами, мы переключились на комплексы реминерализации, состоящие из двух паст и восстанавливающие зубную эмаль путём внешнего воздействия.
Мы познакомились с руководством московской фабрики «Свобода», и в результате кооперации с ними и МГУ им. Ломоносова возник космецевтический инкубатор – один из проектов Наноцентра в Дубне. Так что теперь вы можете приобрести инновационную зубную пасту фабрики «Свобода», внутри которой разработки российских учёных.
Есть также компания «Бионова». Мы начали с того, что сделали реальный трансфер технологий из науки в бизнес: из завершённой научно-исследовательской работы про биодеградируемые и биоразлагаемые материалы для замещения дефектов костной ткани родился TriCaFor, который сейчас продаётся на рынке медицинских изделий. TriCaFor – это гранулы, строительный материал для кости: например, вам удалили зуб, осталась дырка в челюсти; чтобы протезировать и поставить имплантат, нужно, чтобы эта дыркастала костной тканью. Поэтому гранулы засыпают в неё, через них прорастают живые клетки и материал замещается естественной костной тканью. За рубежом самые успешные аналоги используют в качестве материалов органику – деминерализованную ткань убитых животных, которая может вызывать аллергии и воспаления. А у нас – синтетический материал: его разработал в Институте металлургии и металловедения РАН им. Байкова доктор технических наук Владимир Комлев, лауреат Президентской премии в области науки и инноваций для молодых учёных за 2011 год. Мы нашли для проекта частного инвестора, привлекли грант Фонда Бортника. На эти деньги организовали как продажи существующего продукта, так и дальнейшие исследования по разработке новых биоматериалов. У института, кстати, 34% в компании.
Разработка лауреата Президентской премии в области науки и инноваций для молодых учёных Владимира Комлева превратилась в успешный стартап «Бионова». Биоматериалом TriCaFor теперь пользуются стоматологи по всей России
- Есть ли случаи кооперации с международными корпорациями?
– Есть. К примеру, мировой лидер – компания Varian, производящая приборы для противоопухолевой терапии и решившая выйти на российский рынок, совместно с технологической платформой «Радиационные технологии» провела конкурс среди продуктов российских компаний. И его в прошлом году выиграл наш стартап LumInnoTech. Продукция LumInnoTech – это кремнийорганические люминофоры для детекторов радиационного излучения. Их применяют в радиационном контроле в аэропортах, рентгеновских детекторах в медицине, в физике высоких энергий, в исследовании Космоса. Всё началось с того, что команда учёных из Института синтетических полимерных материалов РАН им. Ениколопова, которая не могла привлечь денег в свой проект, но и не хотела «продаваться» в глобальную корпорацию, обратилась к нам. И мы помогли им создать свою компанию и привлечь финансирование. А победа в конкурсе для Varian позволила нашим учёным получить техническое задание от компании из Кремниевой долины.
- Какие средства вам удавалось «добыть» для ваших проектов?
– Если про деньги, то нам удавалось привлечь до 80–100 миллионов рублей в проект, хотя обычно формат нашего проекта ранней стадии – до 30 миллионов. Работающий механизм для хороших проектов – это сначала посевное финансирование программы «СТАРТ» в Фонде Бортника, один миллион рублей, затем резидентство Фонда «Сколково» и грант от этого фонда – 5–15 миллионов с частным софинансированием от нанотехнологических центров ФИОП РОСНАНО. Но пути у всех стартапов разные, это такие же неповторимые живые истории, как и каждый человек.

Источник: Наука и технологии России